Я пришла в Ал-Анон из-за страха за свое будущее. И я остаюсь в Программе, потому что рада изменениям в себе и тому, как эти изменения влияют на дорогих мне людей.
Благодаря своей профессиональной деятельности, я слышала об эффективности Двенадцатишаговых программ. Я была вдохновлена исследованиями, которые проводили ведущие ученые Университетов Стэнфорда, Гарварда и других престижных Европейских агенств, специализирующихся на проблемах злоупотребления химическими веществами. На тот момент мое внимание было сфокусировано на зависимости родителя и каждый раз я надеялась найти программу, которая сможет регулировать именно употребление родителя. Но о своем вкладе в его болезнь я задумалась только лишь тогда, когда его употребление привело к серьезному кризису в семье и поставило жизнь моего родителя под угрозу. Более того, в тот период я сама оставалась в группе риска рецидива депрессивного эпизода, поскольку только выходила из него, и ресурсов для заботы об остальных членах семьи у меня просто не было. Я попросила дать мне рекомендации хороших книг на данную тему.
Таким образом, моя дорога в Ал-Анон началась с прочтения одной психологической книги. Укрепившись в правильности решения отказаться финансировать зависимого родителя и устранять последствия его употребления, я оказалась в очень сложном положении, поскольку остальные значимые люди начали осуждать и обижаться на меня. Тем не менее, я инстинктивно понимала, что среда, в которой я находилась на тот момент способствовала усугублению нездоровых моделей поведения и даже дерзнула заподозрить, что она может оказывать влияние на употребление моего зависимого родителя.
Спустя какое-то время, так и не придя в Ал-Анон, я заметила что испытываю сильное эмоциональное влечение к зависимым лицам. Соотвественно зависимость уже успела оказать на меня влияние и я испугалась, что одной психотерапевтической коррекции может быть не достаточно. Поэтому я решила прийти в Ал-Анон, чтобы лучше понять, каким образом болезнь повлияла на меня, и что мне следовало делать для ее корректировки. В глубине души я надеялась, что взаимодействие с людьми, практикующими более здоровое отношение к зависимости близкого, поможет мне разорвать привычные ловушки мышления семейной болезни алкоголизм.
Спустя три месяца в программе Ал-Анон я стала спокойнее. Во первых, благодаря посещению групп и регулярному взаимодействию со спонсором и доверенными, я много узнала не только о зависимости моего родителя, но и о своём мышлении родственника алкоголика. Тем самым, я смогла научиться отличать нездоровые модели поведения от здоровых, реже поддаваться на манипуляции близких, меньше себя изматывать и поверила, что возможность улучшения атмосферы в семье и в моей собственной жизни все таки есть.
Во вторых, я поняла, что семейное заболевание алкоголизм также влияет на мои отношения с самой собой. Это понимание поменяло мое отношение к своим особенностям. Если в прошлые годы, когда я полагалась исключительно на психотерапевтическую поддержку, я все равно требовала многого от себя и продолжала беспокоиться, что мои депрессивные эпизоды и повышенная тревожность будут всегда причинять мне страдания, то после работы по программе Ал-Анон, я неожиданно для себя отнеслась с пониманием и сочувствием к, уже ставшим привычными, приступам тревожности и чувству безнадёжности.
Посещая группы, я видела, что причиной этих состояний было взаимодействие с зависимостью близких и моё больное мышление. Не смотря на личностные, социальные и даже географические различия членов сообщества, мы все страдали от болезни похожим образом. Но еще более важным, чем это понимание, для меня оказалась надежда, что выход действительно есть и все еще можно исправить.
Каждый раз взаимодействуя с программой Ал-Анон, я не только укрепляюсь в этой вере, но и получаю напоминания о том, куда я иду, к каким измененияя стремимлюсь, что я хочу изменить в себе и с своей жизни и как я могу научиться сосуществовать с болезнью моих любимых в надежде, что однажды болезнь возможно все таки отступит.
Олеся, благодарный член Ал-Анон
